В рамках пакета контрсанкций Госдума предложила норму об «исчерпании исключительного права на товарный знак» для США и их союзников. На практике это может означать узаконенное пиратство в технологической сфере, сообщает https://news.mail.ru/society/33191825/?frommail=1

Законопроект Госдумы об ответе на экономические санкции Соединенных Штатов затрагивает множество областей, одной из которых оказались интеллектуальные права американских и европейских компаний. Депутат Михаил Емельянов рассказал, что в случае принятия законопроекта Россия может разрешить производство американских товаров без разрешения правообладателей.

Законопроект о контрсанкциях находится на ранней стадии и еще может серьезно измениться — но если норма о безнаказанном копировании американской продукции на территории России останется в итоговом тексте, это будет означать, что в стране, по сути, легализуют воровство технологий.

За время существования СССР у страны накопился огромный опыт нелицензированного заимствования западных разработок — от портативных электронных игр до целых самолетов и атомных бомб.

 

Узаконенный шпионаж

 

Когда на полигоне в Семипалатинске взорвалась первая советская атомная бомба, присутствовавший на испытаниях куратор ядерного проекта Лаврентий Берия спросил стоявшего рядом с ним руководителя циклотронной лаборатории Радиевого института: «Мещеряков, это похоже на то, что ты видел у американцев?». Тремя годами ранее советский физик Михаил Мещеряков присутствовал при взрыве американской атомной бомбы на атолле Бикини. Сейчас в это трудно поверить, но в середине прошлого века американцы действительно приглашали иностранных гостей на испытания своего нового оружия.

Успокоенный ученым, Берия позвонил Сталину и сообщил ему: «Она взорвалась! Как у американцев!». Эта фраза была ключевой. Вождь велел делать все в точности как у «империалистов». Первая советская бомба являлась копией «Толстяка» — плутониевой бомбы, сброшенной на Нагасаки. Чертежи этой бомбы смогла заполучить советская разведка.

За четыре года до этого Сталин приказал скопировать американский бомбардировщик B-29 «Суперкрепость» на основе тех экземпляров, что приземлились на советской территории и так и остались в СССР. Проект поручили лауреату четырех Сталинских премий Андрею Туполеву. Чтобы буквально исполнить приказ вождя о копировании бомбардировщика, советский авиаконструктор даже использовал принятые в Америке дюймы вместо привычных ему сантиметров.

Получившийся самолет Ту-4, названный так в честь Туполева, обеспечил технологический рывок в отечественной авиационной промышленности. Все дело в том, что проект потребовал полной перестройки сложившейся системы для соответствия американской модели.

Расцвет компьютерного пиратства

 

Соединенные Штаты традиционно ассоциируются с успехами в компьютерных технологиях. Действительно, после 1945 года американцы добились серьезного прогресса не только в ядерной сфере, но и в только появившейся индустрии электронно-вычислительных машин (ЭВМ). Советскому Союзу было необходимо настигать американцев в условиях начавшейся Холодной войны, но для этого у СССР не было технологической экспертизы.

Между тем, без ЭВМ были невозможны ни полеты в космос, ни расчеты траекторий или ядерной реакции, ни управление комплексами противовоздушной обороны (ПВО). Последнее оказалось ключевым соображением — и отвечать за создание собственных компьютеров приказали министерству радиопромышленности, которое курировало ПВО, а не министерству электронной промышленности, создавшему эквивалент Силиконовой долины в Зеленограде под руководством бежавших в СССР из Америки специалистов Филиппа Староса и Иосифа Берга.

В конце 60-х годов советское руководство приняло принципиальное решение: чтобы наверстать гигантское отставание от США советские инженеры должны пиратски скопировать IBM-360.

Инженеры справились с работой и положили американский агрегат в основу целого семейства советских компьютеров, получивших название ЕС ЭВМ. Более того, эта линейка стала обязательной и для всех стран Совета экономической взаимопомощи — от ГДР до Болгарии.

В итоге СССР не получил никакого значимого выигрыша. Первый компьютер ЕС ЭВМ выпустили в 1971 году с семилетним отставанием от IBM-360. Дальше технологический разрыв только нарастал. Отсутствие легальных возможностей для обновления как программ, так и «железа» приводило ко все большему отставанию. Когда в США на рубеже 70−80-х произошла информационная революция, связанная с внедрением первого персонального компьютера IBMPC, Советский Союз оказался не у дел. Подключиться к этой революции на легальных основаниях страна не могла.

Принятая в СССР пиратская схема изначально ориентировала инженеров на консервацию устаревших решений. Параллельно, но меньшими партиями, выпускалась другая модель, СМ ЭВМ. Эта версия клонировала продукцию американской Digital Equipment Corporation.

В итоге 1985 год СССР встретил с 50 000 ЭВМ. В США в тот момент было 1,5 миллиона компьютеров. Когда в Америке появился первый Windows, в Советском Союзе продолжали преподавать информатику мелом на доске: значительная часть советских учащихся даже не знала, как выглядит компьютер.

Зачастую школьникам и студентам даже не объясняли, для чего на самом деле нужны компьютеры.

 

Игромания по-советски

 

Советское технологическое пиратство касалось не только высоких технологий, но и вполне прикладных вещей. Популярнейшим развлечением детей 70-х стала игра «Морской бой». Этот игровой автомат не был советским ноу-хау. История «Морского боя» началась с того, что подразделение министерства культуры под названием Всесоюзное производственное объединение «Союзаттракцион» закупило несколько зарубежных автоматов, среди которых были Sea Raider и Sea devil американской фирмы Midway. «Союзаттракцион» отдал их на копирование на 22 оборонных завода, которые к тому времени должны были на одну единицу военной продукции выпускать одну единицу товаров народного потребления.

Советский народ не знал этих тонкостей и на ура принял электронную игру, в которой нужно было пускать торпеды по кораблям.

Минкульт заработал хорошие деньги (по 15 копеек за каждые 10 выстрелов), а западные страны уже переходили на следующую ступень в компьютерных играх — выпуск игровых приставок и продвинутых аркадных автоматов.
Скопировать такие агрегаты было уже не так просто и дешево, как «Морской бой». В результате советский потребитель довольствовался капиталистическими технологиями 60-х.

Впрочем, в середине 80-х годов советский пиратский софт и железо поднялись на новый уровень, догнав уровень предыдущего десятилетия в США. В стране появился эмулятор карманной электронной игры «Электроника», в которой волк из «Ну, погоди!» ловит в корзину яйца. Игра была копией соответствующего развлечения от японской корпорации Nintendo.

С началом перестройки, когда страна открылась мировому рынку, в СССР хлынул поток импортных компьютеров и игровых приставок, которые смыли все прежние наработки советских производителей. Свободный рынок доказал: пиратская индустрия не способствовала ни техническому прогрессу в долгосрочной перспективе, ни экономическому подъему, ни технологической самодостаточности. Во всех сферах она означала не продуманное решение, а паллиатив, желание заткнуть дыру «здесь и сейчас» любой ценой.

С годами цена политики «копируй и не плати» возрастала и возрастала, обрекая страну на отсталость. Простое и легкое решение оказалось тупиковым. Возможно, в этом и заключается истинная причина международной борьбы с пиратством. Подчас это связано не только с этическими, но и с прагматическими соображениями. Для технологических отраслей экономики пиратство подобно наркотику — давая временное расслабление, оно закрывает будущее.